Присоединение киевской митрополии к московскому патриархату спасло православную церковь в украине. Разделение Киевской и Московской митрополий История Киевской митрополии
В отношении внутреннего управления Русской митрополией митрополиты были вполне независимы, их решения не требовали патриаршего утверждения - в первую очередь ввиду отдаленности и политической независимости Руси от Восточной Римской империи . При этом как правило избирались митрополиты из уроженцев Империи и поставлялись там же. Споры вокруг престолонаследия на Всероссийскую кафедру нередко возникали из-за того что русские князья стремились поставлять на Руси русских по рождению митрополитов, а Царьградские патриархи крепко держались за прежний порядок. Так, по случаю войны великого князя Ярослава с Империей, Киевская кафедра долго пуствала, а в году он велел Собору русских епископов и поставить первого митрополита из русских, святителя Илариона , благословленного патриархом лишь задним числом. Выбор в году митрополитом Климента Смолятича на Соборе русских архиереев привел к расколу между ними, - те кто настаивал на невозможности поставления митрополита без патриаршего участия были вначале преследуемы, но затем получили поддержку нового великого князя Юрия Долгорукого . Великий князь Ростислав насилу был убежден принять поставленного в году без его согласия митрополита Иоанна IV и заявил, что если еще раз повторится назначение митрополита без его согласия, то он не только не будет принят, но будет издан закон "избирать и ставить митрополитов из русских с повеления великого князя ." Однако мнение , что в это время, под угрозой церковного раскола, удалось добиться согласия Империи на то поставление на Киевскую митрополию только утвержденных князем кандидатов остается необоснованным. Великий князь Андрей Боголюбский сделал попытку разделить русскую митрополию на две, обратившись с просьбой к патриарху поставить представленного князем Феодора в митрополиты Владимирские, но патриарх поставил Феодора только в епископы . Таким образом, порядок присылки Киевских митрополитов из Империи сохранялся в течении домонгольского периода без изменений.
Монгольско-татарское иго и Западные смуты
Избранный на Руси и поставленный в Константинополе митрополит Кирилл III возглавлял Всероссийскую митрополию около 40 лет до года и устроил новый порядок ее существования при монголах , твердо отвергнув возможность унии с римо-католицизмом . Митрополит Кирилл называл себя "архиепископом всея Руси," придерживаясь понятия о своем верховном надзоре над всеми владыками Руси, которые действовали в силу врученных митрополитом полномочий. Митрополит уже не мог управлять русскими цеквами из разоренного Киева и провел жизнь в разъездах, дольше всего оставаясь во Владимире-на-Клязьме , а его наследник, святитель Максим , уже окончательно поселился во Владимире.
Перенесение митрополичьей кафедры на север подвигло великого князя Галицкого Юрия Львовича просить об основании самостоятельной митрополии для его Западно-Русских земель. Галицкий кандидат, святитель Петр , был поставлен не в Галицкого, но Киевского и всея Руси митрополита и в году переехал в Москву , куда была окончательно перенесена Всероссийская кафедра из Владимира его приемником, святителем Феогностом . При этом последующие Всероссийские митрополиты в Москве продолжали именоваться Киевскими. Одновременно, с начала XIV века западно-русские и литовские князья пытаются разделить в церковном отношении русскую паству на восточную и западную. Константинополь порой назначал Галицких и Литовских митрополитов, а затем вновь упразднял эти западно-русские митрополии. Стабильного существования многочисленных русских митрополий в монголо-татарский период не закрепилось, но этот период стал временем межъюрисдикционных церковных смут в русской пастве, отражавших нарастающее политико-культурное разобщение русских земель. Обособленная Литовская митрополия известна с конца XIII века, Галицкая была трёхкратно учреждаема в XIV веке. Святителю Феогносту удалось добиться их закрытия. В году в Киеве появился митрополит Феодорит поставленный Тырновским патриархом, но Константинопольский Собор - года низложил его. Хотя русские митрополиты иногда поставлялись и ранее, поставление в Империи святителя Алексия в году вызвало специальное соборное постановление о том, что посвящение русского является исключением и на будущее время Всероссийские митрополиты должны поставляться из греков. Тогда же было постановлено не разделять русской митрополии, что было вскорости нарушено по воле враждовавшего с Московой Литовского великого князя Ольгерда . Пределы Киево-Московской и Киево-Литовской митрополий не были разграничены и соперники вмешивались в дела друг друга вплоть до смерти Литовского митрополита Романа в году. Несмотря на постановление Константинопольского Собора, Константинопольский патриарх Филофей уступил Казимиру Польскому и Ольгерду Литовскому, вновь разделив русскую митрополию теперь уже натрое - в года он поставил в Галич митрополитом Антония , а в году в Киев святителя Киприана . Однако последний, после кончины святителя Алексия Московского и безуспшного противостояния Московских великих князей в течении более чем десяти лет, смог объединить к концу жизни русскую православную паству. Вновь вопрос о разделении русской митрополии поставил в 1410-х годах великий князь Витовт Литовский , который, получив отказ в Константинополе, сам собрал Собор литовских епископов в году который избрал Киево-Литовским митрополитом Григория (Цамблака) . К 1430-м годам создалась ситуация в которой были избраны Киевскими митрополитами сразу трое - епископ Рязанский святитель Иона в Московском государстве, епископ Смоленский Герасим в Литве и Исидор в Константинополе. Последний и получил поставление, будучи орудием императора Иоанна Палеолога для утверждения унии с римо-католицизмом. Исидор принял Флорентийскую унию в году, но в году, по возвращении в Россию, был осужден собором русских епископов и бежал из-под стражи в Рим . После многолетней задержки, святитель Иона был поставлен в России уже без ведома патриарха-униата Григория Маммы . С того времени Киевская и всея Руси митрополия с центром в Москве уже не возобновила зависимости от Константинопольской Церкви и с года стала именоватся Московской и всея Руси. Ее признание на вселенском уровне, уже как автокефального Патриархата, совершилось в году на Соборе восточных иерархов. О ее истории см. Русская Православная Церковь .
Митрополия Юго-Западной Руси
Падение Восточной Римской империи, массовый отход её элит от Православия, усиление римо-католической экспансии через униатство, консолидация Московского государства и Речи Посполитой - все это обусловило распад единства русской митрополии. В году бывший Константинопольский патриарх-униат Григорий уехал в Рим и поставил там ученика Исидора, униата Григория , в Киевские митрополиты. Римский папа Пий II , отправляя Григория к королю Польскому Казимиру IV , причислил к митрополии 9 епархий: Брянскую , Смоленскую , Перемышльскую , Туровскую , Луцкую , Владимиро-Волынскую , Полоцкую , Холмскую и Галицкую . С отказом Московских владык от титула Киевских, только митрополиты Юго-Западной Руси сохранили его за собой. Митрополит Григорий не был широко признан среди верующих и вскоре вернулся в лоно Православной Церкви, войдя под Константинопольский омофор. Константинопольская Церковь мало могла сделать для защиты православных в Речи Посполитой, и последующая история Киевской митрополии является постоянной борьбой за сохранение Православия перед лицом римо-католического давления. Кафедра Киевских митрополитов Юго-Западной Руси нередко перемещалась, отпадения в унию среди иерархии были периодической проблемой, отношения с властями были часто враждебными. Митрополит Георгий жил в Литве , и его наследники как правило имели пребывание в Вильне , но митрополит Иосиф (Солтан) в начале XVI века жил большей частью в Смоленске .
Борьба за статус Православия в Речи Посполитой шла с переменным успехом. В году Виленский Собор старался добиться предоставления Православной Церкви в Литве большей самостоятельности; судебные привилегии русского духовенства были подтверждены грамотами князя Александра в году и короля Сигизмунда I в году. В году гродненский сейм запретил православным занимать высшие должности в государстве. Митрополит Онисифор (Петрович-Девочка) исходатайствовал у Стефана Батория грамоту, утверждавшую права и суды Православной Церкви, а у Сигизмунда III - грамоту на церковные имения. Вскоре затем, долго подготавливаемое дело упразднения Правславия в Речи Посполитой выразилось в году в Брестской унии , расколовшей ряды православной иерархии.
Положение митрополита в древней Руси было очень высокое. Будучи духовным главой всех русских земель, он стоял не только во главе церковной иерархии, но являлся часто и ближайшим советником великого князя, оказывали важное влияние и на ход государственной жизни. Так, для возвышения московского князя много сделали святители Петр , Алексий и Иона ; в малолетство благоверного Димитрия Донского святитель Алексий был на деле правителем государства. Митрополит часто являлся и третейским судьей между князьями. Княжеские грамоты часто начинались словами "по благословению отца нашего митрополита ," а также скреплялись митрополичьей подписью и печатью.
Устройство в Юго-Западной Руси
С разделением митрополий в ведении Юго-Западной с середины века были вначале 9 епархий перечисленных выше. С введением Брестской унии эти епархии заняли униаты, и хотя с года на некоторые поставлялись опять православные владыки, но они в большинстве случаев не управляли своими епархиями. Ко времени проведения Поместного Собора митрополии в году в её составе действовали семь епархий - собственно Киевская митрополичья , архиепископии Полоцкая и Смоленская , епископии Перемышльская , Луцкая , Львовская и Могилевская . С года в ведении митрополита Гедеона остались четыре епархии - Галицкая, Львовская, Луцкая и Перемышльская; но и они скоро были обращены в унию, после чего Гедеон остался с собственно митрополичьей епархией.
В политической жизни в первые времена образования Юго-Западной митрополии митрополит занял место в ряду высших чиновников государства, но с введением унии православный митрополит потерял значение. В XVII веке он стремился занять место в сенате наряду с римо-католическими митрополитами, это было не раз обещано, но не исполнялось. Митрополиты принимают участие в радах при выборе гетманов, участвуют и в политической борьбе, происходившей в Малороссии между русской и польской партиями.
Источники содержания киевских митрополитов складывались из владения недвижимыми имениями, из судных пошлин, пошлин за поставление, венечных памятей, а также различных сборов: столовых - с каждого двора по две коп., мировых - по деньге, солодовых - по полушке, канцелярских - по деньге. Недвижимые имения киевской кафедры образовались, главным образом, путем пожалования государственной властью, гетманами и киевскими полковниками; частные лица также жертвовали немало; немало земель приобретала и сама кафедра покупкой.
Архиереи
- Свт. Михаил I (988 - 992)
- Феофилакт (988 - до 1018)
- Иоанн I (до 1018 - ок. 1030)
- Феопемпт (1035 - 1040-е)
- Кирилл I (упом. 1050)
- Свт. Иларион Русин (1051 - до 1055)
- Ефрем (ок. 1055 - ок. 1065)
- Георгий (ок. 1065 - ок. 1076)
- Свт. Иоанн II (1076/1077 - 1089)
- Иоанн III (1090 - 1091)
- Николай (упом. 1097 - 1101)
- Никифор I (1104 - 1121)
- Никита (1122 - 1126)
- Михаил II (I) (1130 - 1145/1146)
- Онуфрий Черниговский (1145 - 1147) в/у
- Феодор (1160 - 1161/1162)
- Иоанн IV (1163 - 1166)
- Константин II (упом. 1167 - 1169)
- Михаил III (II) (1170 - ?)
- Никифор II (упом. 1183 - 1198)
- Кирилл II (1224 - 1233)
- Иосиф (1236 - 1240)
Киевские митрополиты Ордынско-Литовского периода
- Кирилл III (поставлен до 1242/1243, рукоположен ок. 1246/1247, на Руси упом. 1250 - 1281)
- Свт. Максим (1283 - 6 декабря 1305) в Киеве, в странствиях, с 1299/1303 во Владимире-на-Клязьме
- Свт. Петр (июнь 1308 - 21 декабря 1326) в Киеве, с 1309 во Владимире-на-Клязьме, с 1325 в Москве
- ? Свт. Прохор (декабрь 1326 - 1328) в/у, еп. Ростовский в Москве
- Свт. Феогност (1328 - 11 марта 1353) в Москве
- Свт. Алексий (Бяконт) (1354 - 12 февраля 1378) в Москве
- Свт. Киприан (Цамблак) (1375 - 16 сентября 1406) в Киеве, с 1381 в Москве, с 1382 в Киеве, с 1390 в Москве
- Михаил IV (Митяй) (1378 - 1379) наречён
- Пимен Грек (рукоположен в 1380, принят в 1382, низложен 1384/1385) в Москве
- Свт. Дионисий (1384 - 15 октября 1385) заточён в Литве
- Свт.
В 1439 году высшие иерархи Греческой и Римской церкви, собравшись на собор во Флоренции, заключают унию - акт о соединении обеих ветвей христианства.
За участие в этой акции собор московских владык прогоняет тогдашнего митрополита Исидора, избрав вместо него рязанского владыку Иону. Вселенский Патриарх не признал этого избрания, и в 1458 году он назначает митрополитом Киевским Григория Болгарина. В ответ Григория не признает Москва. На собранном Ионой в 1448 году соборе митрополиты епархий, находящихся на территории, контролируемой московским князем, присягают «не отступать от святой церкви Московской». В этом документе впервые Русская церковь называется Московской.
Таким образом, в 1448 году именно Москва расколола Киевскую митрополию, провозгласив свою автокефалию, которую Константинополь и другие церкви не признавали 141 год. Московские митрополиты больше не претендуют на титул "Киевский", они называют себя "Митрополит Московский и всея Руси".
Покровская церковь в селе Сутковцы (Хмельницкая область) - храм XV века. Вверху видно бойницы боевого яруса, в случае необходимости церковь превращалась в крепость
Так в первом учебнике по истории - изданном по редакции Иннокентия Гизеля "Синопсисе" - появился раздел "Откуда есть пошли на Руси два митрополита".
Москва не признает киевского митрополита, Константинополь и Киев - московского. Это - начало противостояния Константинополя и Москвы.
1589: Московский Патриархат
1453 под ударами турок-османов пал Константинополь. Москва объявляет себя "третьим Римом", а через столетие уже замахивается на патриаршество. Это было сделано по политическим соображениям - у них даже в документах так записано, мол, "царь-батюшка сказал, и мы приговорили". В 1589 году в Москву приезжает Вселенский Патриарх Иеремия II. Правитель Борис Годунов пригласил его на переговоры о возможном переезде из захваченного турками города, но выяснилось, что патриарху предлагают "древнюю столицу" - Владимир-на-Клязьме, а в Москве оставят собственного митрополита.
Успенский Пречистенский собор в Вильнюсе - резиденция Киевского митрополита в XV-XVIII веках
Когда Иеремия отказался, светская власть давлением заставила его признать московского митрополита независимым патриархом.
Митрополита Киевского тем временем и дальше утверждал Константинополь. Это всех удовлетворяло, тем более, что Киев де-факто пользовался автокефальными полномочием - собор выбирал митрополита, а в Фанаре (резиденции Константинопольского патриарха) только выдавали грамоту, которой подтверждали его рукоположения.
Через турецкую агрессию патриарх сидел в своей резиденции и без надобности не пытался оттуда даже выходить. Киевскому митрополиту зато подлежала огромная территория - от Вильнюса и Белой Церкви, от Перемышля до Смоленска.
1620: Иерусалимский патриарх посвящает митрополита
После попыток Рима и Варшавы ввести в Украине унию (1596 год) у национальной элиты возникает очередная идея об автокефалии - на этот раз в виде Киевского патриархата. Об этом думали и князь Василий-Константин Острожский, и позже Петр Могила. Киевского патриарха после кропотливой работы должны были признать все иерархи включая Папу римского - это позволило бы тем, кто перешел в унию, без проблем вернуться в лоно единой поместной церкви.
Между тем проблема униатского раскола возникла уже в начале XVII в. унию принимает даже Киевский митрополит, и престол становится вакантный. Наконец, в 1620 году Иерусалимский патриарх, имел необходимые полномочия от Константинополя, тайно, под охраной казаков посвящает нового митрополита. Затем уния перестала быть проблемой: после войны Хмельницкого, когда украинцы дошли до Вислы, ее просто отменили. Показательно, что украинское духовенство категорически отказалось присягать московскому царю в Переяславе в 1654 году. В Москву на переговоры ездила и духовная (Не казацкая и не мещанская) миссия во главе с богословом Иннокентием Гизелем - они ничего не подписали.
Ильинская церковь в селе Суботов (Черкасская область). Родовая усыпальница Хмельницких
После заключения политического союза Москва хотела и союза церковного. Особенно настаивал на этом патриарх Каким (Савелов). Вместе с московским царем он несколько раз обращался к Константинопольскому патриарху, прося его уступить Москве Украинскую церковь, но согласия не получил.
История Киевской митрополии
Домонгольский период (X - середина XIII века)
Яхъя Антиохийский утверждает, что для крещения Владимира и его народа были посланы «митрополит и епископы». В Степенной книге (XVI век) упомянут (фиктивный) митрополит Леон , отбывший из Константинополя на Русь в /991 году , но это не находит подтверждения ни в одном достоверном источнике. И наоборот, со сведениями Яхъи Антиохийского и Титмара Мерзебургского хорошо согласуется известие византийского церковного историка XIV века Никифора Каллиста о том, что некий Феофилакт был переведен при Василии II ( -) с Севастийской кафедры на Русь. Это - первый киевский митрополит, о котором сохранились правдоподобные сведения. Изображение Севастийских мучеников на колоннах Киевской Софии , нетипичное для храмовой росписи в Византии, дает повод утверждать, что митрополит Феофилакт был первым Киевским митрополитом.
Митрополит Иоанн I засвидетельствован не только памятниками Борисо-Глебского цикла, но также и печатью. Вероятно, что он занимал кафедру приблизительно в течение 20-30 лет в первой четверти XI века . Далее, до прибытия Феопемпта (1039 год), остаётся пробел. Не исключены такие пробелы и для более раннего времени. Вероятно, что первой резиденцией митрополитов был Переяславль . Во второй половине XI века в Переяславле (так же, как в Чернигове и Владимире-на-Клязьме) некоторое время существовала своя митрополия, наряду с Киевской, это должно повлиять список русских первоиерархов. Тем не менее, права Константинопольской патриархии в ранний период существования древнерусской церкви остаются вне сомнений.
Не до конца ясны мотивы поставления на кафедру Илариона (1051 год), был ли это протест церковно-реформаторской партии (приверженцев линии Студийского монастыря) против процветавшей в Византии симонии или реализация претензий княжеской власти на расширение своей роли при назначении митрополитов, или ни то ни другое. Само собой разумеется, что окрепшая русская церковь должна была стремиться к большей самостоятельности перед лицом византийской гегемонии. Однако речь не может идти о какой-то прямолинейной, последовательно усиливавшейся антигреческой оппозиции, ибо в этом случае грек
О том, как присоединение Киевской митрополии к Московскому Патриархату спасло Православную церковь в Украине. Часть 123 августа этого года лже-патриарх Михаил Денисенко дал развернутое интервью украинскому телеканалу Рада, в котором прямо заявил о незаконности передачи Киевской Митрополии в состав Московского Патриархата в 1686 году. Кроме этого он сделал еще одно, довольно смелое, заявление о том, что Константинополь якобы до сих пор не признает факт этой передачи и потому именно Константинопольская Церковь является матерью-церковью для Киевской Митрополии.
По правде сказать, Михаил Антонович не единственный представитель украинских ура-патриотов, кто придерживается похожей точки зрения относительно истории Православной Церкви на Украине. Что тут скажешь? Да, действительно, Константинопольская Церковь является церковью-матерью для Киевской Митрополии и с этим фактом никто не собирается спорить (1). Однако дело тут вовсе не в Денисенко и его соратниках, а в тех подтасовках, манипулировании фактами и грубых инсинуациях относительно нашей древней истории, которыми полны современные труды украинских историков, мгновенно сменивших свои убеждения в угоду политической конъюнктуре.
В этой статье мы попробуем беспристрастно (т.е. исключительно на основе фактического материала) разобраться с тем, почему Киевская Митрополия была передана в состав Московского Патриархата?
Что представляла из себя Киевская Русь после татарского завоевания?
Сегодня в среде «патриотично» настроенных украинских историков доминирует точка зрения, согласно которой разговоры о полном разорении Киева и близлежащих к нему земель являются грубым и необоснованным преувеличением. Так, например, в одной из своих работ научный сотрудник института Украиноведения НАНУ, Иван Паславский, приписал одному из «корифеев» украинской исторической науки М.Грушевскому успешное разоблачение версии о полном экономическом и человеческом запустении Киева (2).
К этой работе И.Паславского мы еще вернемся, а сейчас обратимся к некоторым источникам описывающим положение дел в Киевской Руси, после разорения Киева ордой хана Батыя.
Один из ведущих церковных историков 20-го века прот. Г.Флоровский писал по этому поводу следующее: «Татарское нашествие было народным бедствием и государственной катастрофой. «Погибель земли русской», по выражению современника, — «навождение поганъ». «Приде на ны язык немилостив, попустившу Богу, и землю нашу пусту створиша». И не следует смягчать красок в изображении этого разгрома и разрухи» (3).
И действительно, картина разорения Киевской Руси и в особенности ее столицы Киева была ужасной. Киев, который на момент монгольского завоевания являлся одним из крупнейших и богатейших городов средневековой Европы, был разрушен монголо-татарской ордой чуть ли не до основания: «Большая часть населения или погибла, или была угнана в рабство. Город потерял ремесленников, веками накапливавших опыт и достигших высочайших вершин в своем деле. Были прерваны традиционные связи со многими районами страны. Киев был сожжен, разрушен, разграблен. Археологические раскопки позволяют определить степень разрушения города, судьбу тысяч киевлян (Каргер.1961; Килиевич.1982). В ходе раскопок открыты громадные братские могилы… В «городе Владимира» и на Михайловской горе неоднократно открывали сгоревшие, обвалившиеся жилища…» (4).
И даже несмотря на то, что жизнь в городе после нашествия орд Батыя продолжалась, все же, вплоть до начала 19-го века Киев мало чем напоминал бывшее величие: «После ухода татар жители стали собираться в опустошенный город, окружили гору деревянной стеной, а Подол — частоколом. Это было время полного упадка Киева» (5).
Посетившая город в конце 18-го века императрица Екатерина II довольно нелестно отозвалась о Киеве того времени: «Странен здешний город. Он весь состоит из укреплений да из предместий. А самого города до сих пор не могу доискаться. Между тем, по всей вероятности, в старину он был, по крайней мере, с Москву» , - писала Екатерина.
И это не удивительно. Дело в том, что и после монгольского нашествия территория Украины, в том числе и ее столица, неоднократно опустошались и разорялись. Стоит только вспомнить два штурма Киева в 1416 и 1482 годах и иные многочисленные набеги татар, разорявших огромные территории и уводивших в плен тысячи пленных.
Именно поэтому опять же не вызывает удивления тот факт, что после разгрома монголами Киева (1240 г.) кафедра Киевского митрополита некоторое время оставалась вакантной. И только: «около 1246 г. митрополитом был поставлен свт. Кирилл II…, он прибыл из Никеи в Киев ранее 1250 г». Однако: «Вскоре он оставил разоренный татарами город и в 1250 г. переселился во Владимир-на-Клязьме, откуда предпринимал поездки по епархиям митрополии… В 1283 г. Киевскую кафедру занял грек митр. Максим… В 1299 г. митр. Максим переселился в столицу Северо-Восточной-Руси Владимир-на-Клязьме… взяв с собой кафедральный причт и администрацию… В качестве оправдания переезда были выдвинуты «насилиа от татар в Киеве», так что «весь Киев разыдеся»... Тот факт, что новый митр. св. Петр (1308-1326) - уроженец Волыни - оставил своей резиденцией Владимир-на-Клязьме (в конце жизни поселился в Москве), говорит об объективном и необратимом характере происшедших перемен…» (6).
Итак, Киев был разорен, а в 1453 году под натиском мусульман пал последний оплот Византийской империи - ее столица Константинополь. В силу чего Константинопольский Патриархат лишился возможности контролировать митрополии, которые оказались вне границ возникшего на обломках империи нового исламского государства.
В этой ситуации Киевская митрополия оказалась предоставлена как бы сама себе. Увы, это не пошло ей на пользу: на деле митрополия быстро разделилась на северо-восточную и юго-западную части. Северо-восточная часть Киевской митрополии, как и следовало ожидать, находилась в границах Московского государства, а ее юго-западную часть составляли епархии, оставшиеся на территории, подконтрольной Польскому королевству, на то время очень могущественному, государственной религией в котором являлось христианство западного обряда, т.е. Католичество.
Именно агрессивная католическая экспансия на тех территориях, основное население которых было православным, и обусловило то тяжелое, пророй невыносимое, положение православной церкви, о котором говорил в своем обращении к украинской нации, нынешний Константинопольский Патриарх: «І справді, Церква-Мати (т.е. Константинополь - прим.автора), за відомих несприятливих обставин, обмежила себе задля того, - подчеркнул Патриарх Варфоломей, - щоби з готовністю надати Українській Церкві всіляку церковну, духовну і матеріальну підтримку, орієнтуючись не тільки на повніше застосування духовної спадщини Візантії, але й на оборону її православної ідентичності від важкого політичного тиску поширювачів неправославного вчення, особливо в дуже важкі для побожного українського народу часи» (7).
И действительно, то были трудные времена испытаний, времена, когда Запад оказывал в том числе и на нашу Украинскую Православную Церковь беспрецедентное давление.
Борьба против унии
В 1596 году с подачи Ватикана в Бресте была заключена уния между православными и католиками, в результате которой на свет появилась нынешняя УГКЦ - Украинская Греко-Католическая Церковь, использовавшая в богослужении православную обрядовую практику. Однако, по сути, т.е. на самом деле, она являлась Католической церковью восточного обряда, подчиняющейся Ватикану, главой которой является Римский Понтифик (8). Протопресвитер Георгий (Металлионос), являющийся ординарным профессором истории богословия Афинского университета, охарактеризовал Брестскую унию как метод, «… которым феодальное папство пользовалось для подчинения православия Риму. Хитроумной предпосылкой, включенной в этот метод, является, так называемое, сохранение свободы и непрерывности восточных традиций» (9).
Ситуация же усугубилась еще и тем, что большинство православных епископов под давлением польских властей перешло на сторону унии, т.е. фактически перешло в католичество. Таким образом: «Польские власти начали открытое, «легальное» гонение на православие с целью его полного истребления… В городах объявили недопущение православных к муниципальным должностям, саботировали обычную выдачу разрешений на занятие тем или другим ремеслом или торговлей (10).
В своей речи на Варшавском Сейме 1620 года, православный депутат Лаврентий Древинский, описывал бедственное положение православных следующим образом: «Уже в больших городах церкви запечатаны, церковные имения расхищены, в монастырях нет монахов, там теперь запирают скот. Дети мрут без крещения. Покойников вывозят из городов без погребения, как падаль. Мужья с женами живут без церковного благословения. Народ умирает без причащения. Во Львове не униат не может приписаться к цеху, к больному нельзя открыто идти со Св. Тайнами. В Вильне тело православного покойника нужно вывозить из города только в те ворота, в которые вывозят нечистоты. Монахов, непреклонных на унию, ловят и бьют, хватают на дорогах и бросают в темницу». Учитель Виленской братской школы Мелетий Смотрицкий в 1610 г. напечатал свою книгу: «Фринос или Плач церкви восточной». В нем он описал печальное положение гонимой и теснимой православной церкви в Польше... Уличная чернь имела фактическую возможность безнаказанных нападений на православных. Подогревали ее к этим погромным выпадам бродячие оборванцы, бывшие польские жолнеры, озлобленные за все свои неудачи в московских пределах в пору Смуты. Настроченные иезуитами школьники делали нападения на православные дома, церкви, особенно, на церковные процессии. В судах в применении к православным господствовала «неправда черная»… Крестьяне (хлопы), по их зависимости от панов, попали в дополнительную муку. Принуждались гнать своего православного попа и принимать насильно назначаемого униатского. Где панам не удавалось передать церковь попу униатскому, там сама церковь, как здание со всей церковной обстановкой, отдавалась в аренду на откуп еврею. Он хозяйски владел ключами, за плату в свою пользу открывал церковь для треб и служб. Хозяйничал кощунственно, не стесняясь словами и действиями, оскорблял религиозные чувства православного народа… В противоположность обезглавленному и теснимому православию, протекционная униатская церковь при всяческом содействии властей активно развивала свою организованность. После пассивного по характеру митр. Михаила Рогозы († 1599) его преемником, естественно, стал сам творец унии, Ипатий Потей. Не стесняясь приемами клевет, доносов, грабежей и захватов, ареста священников православных и присылки на их место униатов, Ипатий захватывал и монастыри с их имениями. Пытался захватить и Киево-Печерскую Лавру… Умный и сознательный творец и вождь унии, митр. Ипатий вполне разделял взгляды правительства, что для Польши достигнутая церковная уния есть только переходный момент. Идеал не хранение восточного стиля унии, а скорейшая латинизация, чтобы эта «хлопская вера» поскорее переделалась в «веру господскую», уподобилась латинству и исчезла в нем. Творцы унии понимали, что это не так легко, но пытались «идти напролом», достичь возможного максимума. В этом духе и действовал Ипатий, торопясь облатинить унию возможно скорее. В особой агитационной книжке «Гармония» Ипатий осуждал православие и хвалил латинство. Внушал униатской массе мысль, что нечего и задерживаться на дурной, трудно исправимой позиции. Надо скорее переходить в чистое латинство. Ипатий заключал свои теоретические рассуждения практической программой для своего духовенства в 12 пунктах. Эти пункты предписывали столь полное подчинение римской власти и латинским порядкам, что вызвали даже недоумение и волнения в униатском духовенстве… Ипатию и не надо было творить ничего нового, а только копировать методы, уже оправдавшие себя на победе над реформацией через иезуитский орден» (11).
В результате такой политики польских властей и униатского духовенства к началу XVIII века такие епархии, как Львовская, Луцкая и Перемышльская окончательно стали униатскими.
Оценивая действиям униатов по отношению к православным, прот. Г.Флоровский писал: «Уния в действительности была и оказалась расколом. Она расколола западно- русскую Церковь, разъединила иерархию и народ. Это было прежде всего клерикальное движение. Уния была делом епископов, действовавших в отрыве от церковного народа, без его свободного и соборного согласия и совета, «скрыто и потаенно, без поразуменья народу хрестьянскаго». И создавалось странное положение: во главе православного народа оказывалась униатская иерархия. Вместе с тем эти униатские епископы свое подчинение Римской власти и юрисдикции считали «соединением церквей». А потому противление народа рассматривали, как каноническое своеволие и мятеж, как восстание непокорной паствы против законной иерархической власти. Конечно, напротив, православные видели в этом непослушании и в этой неизбежной антииерархической борьбе только исполнение своего христианского долга, долга верности и веры. «Не попы бо нас спасут, или владыки, или митрополиты, но веры нашея таинство с хранением заповедей Божиих, тое нас спасти маетъ», писал с Афона Иоанн Вишенский. Он резко обосновывает право церковного народа низлагать и изгонять епископов-отступников, — «да не с тым блазненным оком или пастырем в геену внидутъ…». Борьба против Унии и была прежде всего проявлением соборного самосознание церковного народа… самого начала вопрос об Унии был поставлен, как вопрос культурного самоопределения. Уния означала самовключение в западную традицию. Это было именно религиозно-культурное западничество. И преодолеть Унию можно было только через верность и крепость византийским и патристическим преданиям» (12).
И все же борьба против насильственно насаждаемой унии, против насильственного окатоличивания православного населения южной Руси продолжалась. Огромную роль в этой борьбе сыграло православное казачество: «В поддержку соборному акту 1621 г. казачество заявило, что оно не пойдет воевать с Турцией, если правительство не признает православной иерархии. Тут смягчила положение благодетельная польская конституционная свобода. Уже в 1623 г. на очередном генеральном сейме православные добились, чтобы прекращено было откровенное гонение на православие и отменены были формально все враждебные православию декреты, ссылки, имущественные захваты. Конечно, на деле до буквального исполнения такого постановления было далеко. Но декларированная свобода все же была облегчением. К сожалению, этого облегчения на деле не последовало. Свел все на нет трагический акт убийства униатского Полоцкого епископа Иосафата Кунцевича… Иосафат, при посещении Витебска осенью 1623 г., изгнав православных из всех церквей, разгромил даже те шалаши за городом, в которых православные начали совершать богослужения. На дикое насилие толпа ответила физическим сопротивлением. На лично предводившего погромом Иосафата толпа бросилась с палками и камнями, убила его и кинула труп в Двину. Печальны были последствия этого двустороннего насилия. Католики и уния получили нового мученика, а выловленное из Двины тело его стало мощами, окруженными чудесами. Папа Урбан VIII послал послание, призывая к отмщению и анафематствуя тех, кто теперь возражал бы против меча. Около 10-ти горожан Витебска были казнены, город лишен Магдебургского права. Запрещено повсюду не только строить вновь, но и починять православные церкви... Так провалились надежды Сейма 1623 г. на легализацию православия» (13).
В этой атмосфере и была предпринята первая попытка воссоединения южной и северной Руси. При полной поддержке казачества, митр. Иов направил в Москву просьбу о принятии южной Руси в Московское подданство. Однако, слабое после Смуты московское правительство, опасаясь новой войны с Польшей, не решилось на этот шаг.
Восстановление иерархии
Восстановление православной иерархии не сразу разрешило болезненное напряжение в Западно-русской Церкви. И, все же: «Упадочную иерархию, ушедшую в унию, должна была сменить череда более героическая. Она и вышла в значительной степени из возродившихся монастырей. Например, митрополит Исаия Копинский уже в бытность свою епископом Смоленским, сам копал пещеры для устройства монастыря. Таков же был епископ Луцкий Исаакий Борисович, долго живший на Афоне пред тем, как он был хиротонисован патр. Феофаном в 1620 г. в епископа Луцкого…» (14).
Благоприятный момент для восстановления православной иерархии представился тогда, когда Константинопольский Патриарх послал с миссией в Москву Антиохийского Патриарха Феофана: «Православным в Польше, конечно, было известно, что патриарх Феофан, проезжавший через Киевщину в Москву… имеет большие полномочия от Вселенского патриарха на устройство православной церкви в Польше. Патр. Феофан получил от правительства разрешение посетить православные монастыри, церкви и братства в разных городах, как это было ни неприятно для униатской стороны… к престольному празднику Успения Пр. Богородицы, в Киевской Лавре собрались по тайному сговору «послы», т. е. делегаты православия от разных областей Польши, чтобы придать формальную крепость задуманному тайному восстановлению православной иерархии, как акту с польской точки зрения революционному. Рискованно было для патр. Феофана решиться на этот «политический бунт». Но казачество, во главе с гетманом Конашевичем-Сагайдачным, государственно лояльным по отношению к польскому правительству, гарантировало патриарху его защиту и свободу. И вот ночью в нижней подвальной церкви, при скрытии освещения, под крепкой казачьей охраной, была совершена патр. Феофаном хиротония семи епископов, из них одного, как митрополита… Так православная церковь нелегально восстановила свою иерархическую полноту... Положение сложилось напряженное. Король Сигизмунд III объявил патриарха Феофана, уже вывезенного казаками заграницу, незаконным, самозванцем и турецким шпионом. Поставленных им православных иерархов — незаконными и подлежащими аресту и суду. Со своей стороны митрополит-униат И. Рутский анафематствовал новопоставленных православных иерархов, как лжеепископов. Униатские епископы, сидевшие на их кафедрах, объявили, что не пустят их в свои города. Сам папа из Рима прислал королю указания, чтобы тот «подверг русских лжеепископов, возбуждающих мятежи, заслуженной каре» (15).
И опять, как и в годы послемонгольского ига, православные иерархи были вынуждены покинуть Киев. Только митрополит Иов (1620-1631), находясь под защитой казачества, мог оставаться в Киеве. Остальные епископы вынуждены были скрываться от униатов, и поддерживающих их властей, в различных монастырях.
Итак, по нашему мнению, все вышеперечисленные факты убедительно показывают то плачевное, а лучше сказать, фактически безвыходное положение, в котором оказалась Киевская митрополия на рубеже 16-17 веков. Так что не будет преувеличением сказать, что именно передача юго-западной ее части в состав Московского Патриархата спасла западные православные епархии Украины от полного уничтожения.
Читайте также:
|
Третий сын князя Святослава Игоревича Владимир (см. “Ж.М.П.”, 1954, 7) (978-1015), при котором Киевское государство достигло наивысшего могущества и стало одним из сильнейших и влиятельнейших держав Европы, рос в обстановке двойственного воспитательного влияния. От бабки своей Ольги он унаследовал ее христианскую настроенность и опыт державной деятельности, от отца - его прямой, открытый нрав, решительность в действиях и несгибаемую волю к честному одолению своих врагов.
Решительность в действиях сочеталась у него с осторожностью и умением выжидать благоприятных обстоятельств. Вся деятельность Владимира показывает, что он ко времени своего вступления в великокняжение отдавал себе отчет не только в истине Христовой веры, но и в благодатном воздействии христианства на укрепление в народе общерусского сознания, на создание более благоприятной обстановки, усиления общерусской государственно-великокняжеской власти.
Внимательное изучение русских летописей и иноземных письменных источников приводит к выводам, что, во-первых, Владимир принял св. крещение, будучи вел. князем, во-вторых, что крестился он, невидимому, в Киеве между 986 и 988 гг. На этих выводах сходятся крупнейшие церковные и гражданские историки нашего времени.
Но величайшая историческая заслуга Владимира перед Церковью и народами Руси - не в его личном крещении, а в том, что он приобщил к христианству широкие массы русского народа и создал условия для полной победы св. веры на всей территории нашей необъятной Родины.
Крещение Руси в самый короткий срок сблизило Киевское государство с культурнейшими странами тогдашнего мира и сделалось могучим средством быстрого развития русской культуры.
Широко известно предание об “испытании вер” Владимиром. Вкратце его содержание сводится к следующему: в 986 г. к Владимиру приходили с предложением своих вер посланцы мусульман (с Волги), иудеев (из Крыма), Римского папы и византийских греков.
Владимир сразу отверг предложения мусульманства, противного ему обрядом обрезания и запрещением винопития и употребления свинины; отклонил иудейство, сочтя рассеяние иудеев по всему миру знамением возмездия Бога за грехи этого народа; отрицательно отнесся к “латинской воре”, заметив, что прежние поколения русских христиан и св. кн. Ольга отвергали “римские” особенности обрядов и обычаев. Более всего его убедили впечатляющие речи греческого философа.
Однако Владимир и ему заявил о своем намерении подождать и подумать прежде, чем решиться на принятие христианства. В следующем 987 г. Владимир снарядил 10 “добрых и смышленых мужей”, “слов” в разные страны для ознакомления с перечисленными выше верами на местах.
Послы (по-древнерусски “слы”) возвратились, неотразимо очарованные византийским храмом и богослужебным великолепием, с весьма холодными впечатлениями от других вер. Владимир окончательно склонился к христианству.
Было не так давно время, когда одни церковные историки принимали это предание как совершенно неоспоримое во всех его подробностях, другие категорически отвергали его как выдумку позднейшего времени от начала до конца (напр., Голубинский Е.Е. “История Руси”).
Современная историческая наука считает основу предания исторически достоверной, признавая, конечно, что и данное предание, как и всякое произведение устного творчества, до времени фиксации его в литературе обросло наслоениями недостоверных подробностей.
Ничего необыкновенного в основе предания нет. Конечно, едва ли Владимир нуждался в “испытании вер” для себя лично: для него вопрос был, невидимому, ясен. Такое, “испытание” могло иметь целью наглядное убеждение более или менее влиятельных слоев ‘ -населения.
К концу Х в. Киев был большим (для того времени) и оживленным торговым городом. В нем бывали купцы многих восточных, южных и западных стран; многие из них либо задерживались здесь надолго, либо поселялись совсем.
Есть сведения, что в Киеве были молитвенные дома мусульман, иудеев, армян и др. Невидимому, отношение к иноверцам у русских было вполне терпимым. Очень вероятно, что Владимир мог устраивать беседы и состязания с представителями различных вер.
Киевляне имели оживленные торговые сношения не только с Византией. Они сухопутными дорогами были связаны с Польшей, Венгрией, балканскими странами. Поверхностные наблюдатели отправлений разных религиозных культов могли привозить в Киев самые противоречивые сведения о них.
Такому вдумчивому государственному деятелю, как Владимир, вполне естественно было усвоить мысль либо о снаряжении специальных посольств, либо (что вернее) - поручить своим “слам” при выполнении общих дипломатических поручений обратить пристальное внимание на изучение религиозной жизни. Из истории внешней политики известно, что Владимир не только положил начало русской дипломатической службе, но даже активно вмешивался в дела ряда европейских стран. Результаты наблюдений, изучения и сравнительных впечатлений, невидимому, докладывались “слами” не только вел. князю, но и киевскому вечу.
Такова реальная основа предания.
В 988 г. Владимир во главе войска идет походом на крымские владения Византии. Поход носил карательный характер. Дело в том, что в соответствии с греко-русским договором (подписанным еще при Игоре) о взаимной помощи Владимир помог византийским импер. Василию и Константину преодолеть серьезную угрозу их власти со стороны одного из своих полководцев. В награду греки обещали многое; в числе обещаний был и брак Владимира с сестрой императоров Анной.
Однако греки столь упорно оттягивали обещанное, что Владимир решился на названный поход. Русские овладели крупнейшим крымским форпостом Византии, городом Корсунь (Херсонес). Владимир с достоинством заставил византийцев быть верными своему
Анна с большой свитой и сонмом духовенства была привезена в Корсунь. Там в торжественной обстановке было совершено христианское бракосочетание Владимира 6 Анной и одновременно крещение дружины Владимира.
Вполне вероятно, что Владимир при совершении брака произнес исповедание св. веры, что потом могло быть летописцами сочтено за факт крещения его.
В Киев Владимир возвратился с большим числом священников. Нужно полагать, что далеко не все они были греками по национальности, совершенно очевидно, что многие из них были славянского происхождения, к болгарской народности принадлежал и первый поставленный для Руси Константинопольским патриархом и вскоре прибывший киевский митрополит Михаил.
По приезде в Киев митрополит, все вновь прибывшие и бывшие здесь ранее священники, при непосредственном личном участии кн. Владимира, развернули широкую проповедническую деятельность.
Наряду с массовой и групповой проповедью широко применялись индивидуальные беседы, беседы велись в отдельных домах.
И после того, как под здание святого дела был подведен могучий фундамент, приступили к истреблению языческих идолов; со дня на день увеличивалось количество христиан. Наконец, последовал указ о явке всех некрещеных русских киевлян на р.Почайну и совершился великий исторический акт. Христианство волей Божией становилось государственной религией Киевской Руси.
После крещения князя и киевлян получила начало и Русская Церковь. С Владимиром приехало на Русь, кроме митр. Михаила, 5 епископов и священники. Стали строиться храмы, совершаться богослужения, словом, началась историческая жизнь Русской Православной Церкви.
